К. Г. Капков. О награждении духовенства императорскими и царскими орденами

 

Трудящийся достоин

награды за труды свои

(Лука 10; 7)

 

Награда моя — у Бога моего

(Исайя 49; 4)

 

 

5 апреля 1797 года в день Священного Коронования и венчания на Царство Император Павел I подписал «Установление для Российских Орденов», по которому духовенство могло жаловаться Императорскими орденами.

Вскоре, 18 декабря 1797 года Государь также издал указ об особых наградах духовенства, где было сказано: «Желая, чтоб белое священство имело образ и состояние, важности сана своего соответственныя <…> могло за отличные заслуги удостоятся и особых почестей, определяем в пользу белых священников: во-первых, получение креста для ношения на цепи на шее; во-вторых, употреблять фиолетовые бархатные камилавки или скуфьи, и, наконец третие, для знатнейших из них митры, каковую употребляют архимандриты, с тем однако же, что сии отличные почести, не инако как по воле или утверждению Нашему даваемы или дозволяемы будут» (1)

Таким образом, практика награждений духовенства как определенная и последовательная система началась с 1797 года и продолжалась до революции 1917 года. Для уяснения общей наградной картины ответим, что к концу XIX века действовал следующий порядок пожалования орденами гражданских и военных лиц:

1) орден св. Станислава 3-й ст.;

2) орден св. Анны 3-й ст.;

3) орден св. Владимира 4-й ст.;

4) орден св. Станислава 2-й ст.;

5) орден св. Анны 2-й ст.;

6) орден св. Владимира 3-й ст.;

7) орден св. Станислава 1-й ст.;

8) орден св. Анны 1-й ст.;

9) орден св. Анны 1-й ст. с алмазными (брильянтовыми) украшениями;

10) орден св. Владимира 2-й ст.;

11) орден Белого Орла;

12) орден св. Александра Невского;

13) орден св. Александра Невского с алмазными (брильянтовыми) украшениями;

14) орден св. Владимира 1-й ст.;

15) орден св. Андрея Первозванного;

16) орден св. Андрея Первозванного с алмазными (брильянтовыми) украшениями.

Орден св. Георгия не входил в общую лестницу наград. Им жаловались офицеры за личные отличия во время военных действий, вне зависимости от чинов и имевшихся наград.

При пожаловании орденом полагалось делать единовременный взнос в Капитул орденов, предназначавшийся на благотворительные цели. Например, в 1915 году взнос за орден св. Станислава III ст. равнялся 15 руб., св. Анны III ст. — 20 руб., св. Владимира IV ст. — 40 руб.(2) (За орден св. Георгия деньги не взыскивались).

Все ордена могли быть пожалованы за гражданские или военные заслуги (орден св. Георгия только за военные). При этом за отличия проявленные непосредственно в боевой обстановке, к ордену присоединялись мечи. С 1858 года право присоединять мечи к орденам получило военное духовенство (3)

Орденами св. Станислава и Белого Орла, поскольку они имели католическое происхождение, православное духовенство не награждалось (4) Данные ордена были введены в систему Российских наград Императором Николаем I после подавления польского восстания в 1831 году. Однако ими награждались духовные лица не только римско-католического и армяно-католического вероисповеданий, но также евангелического, армяно-григорианского, мусульманского, ламаистского, иудейского и караимского исповеданий.

Важно отметить, что в статутах, различных правилах о пожаловании орденами — ордена и чины соотносились определенным образом. Каждому чину соответствовал свой уровень орденов. Например, к ордену св. Анны II ст. нельзя было представлять лиц, состоящих в должностях и чинах ниже VIII класса Табеля о рангах, к ордену св. Анны I ст. лиц, занимающих должности ниже IV класса и состоящих в чинах ниже действительного статского советника (5)

Порядок награждений духовенства, был аналогичен порядку пожалований военных и гражданских лиц. Для каждой степени священства также предусматривалась своя «лестница» орденов и «духовных» отличий. К началу XX века порядок наград белых священнослужителей выглядел следующим образом:

1) набедренник;

2) фиолетовая скуфья;

3) фиолетовая камилавка;

4) наперсный крест от Св. Синода;

5) орден св. Анны III ст.;

6) сан протоиерея;

7) орден св. Анны II ст.;

8) орден св. Владимира IV ст.;

9) палица;

10) орден св. Владимира III ст.;

11) золотой наперсный крест из Кабинета Е.И.В.;

12) золотой наперсный крест с украшениями из Кабинета Е.И.В.;

13) орден св. Анны I ст.;

14) митра (6)

Для иеромонахов из вышеперечисленных наград исключались скуфья, камилавка, сан протоиерея и добавлялись сан игумена, дававшийся после получения ордена св. Владимира IV ст., и сан архимандрита, жаловавшийся после получения палицы или ордена св. Владимира III ст. (7)

Епархиальных священников представлял к награде епископ. Если же священник служил в церкви, относящийся к светскому ведомству (например, принадлежащей светскому учебному заведению) или, помимо епархиальной службы, проходил какую-либо должность в другом министерстве, к награде орденом его могло представлять и начальство соответствующего ведомства (министерства).

В военном управлении был свой порядок — представления к наградам военного и морского духовенства делались через военные инстанции к обер-прокурору Св. Синода.(8) Благочинный мог свидетельствовать о заслугах военного священника перед начальником его части, но права самостоятельного представления священников к наградам не имел. Духовенство представлялось к наградам на общем основании с военнослужащими в сроки объявленные приказами по фронту по обычной письменной форме, принятой в Военном ведомстве.

Далее расскажем о заслугах, по которым священнослужитель мог удостоиться наград. Самому просить себе награды по закону воспрещалось, но исключение из этого правила составили заслуги, специально оговоренные в статутах орденов св. Владимира и св. Анны. Расскажем о них.

В редакции статут ордена св. Анны 1829 года отдельно были выделены пункты, согласно которым можно было заслужить орден по «части военной», «части гражданской» и «духовному званию». В статуте сказано, что из духовенства «к Ордену сему сопричислен быть может:

1) обративший в Православную Веру из не Христианских религий значительное число людей;

2) обративший к Церкви значительное число раскольников и особливо таких сект, кои почитаются упорнейшими и вреднейшими, как-то: иудействующих, молоканов, духоборцев, перекрещенцов и тому подобных;

3) употребивший благоразумные наставления, имевшие последствием видимую государственную пользу, как например: а) увещание взбунтовавшихся крестьян, кои чрез то обратились к своей обязанности; и б) увещания и примеры для полков в сражениях; в сем последнем случае, удостоившийся награды ордена Св. Анны III степени, получает оный с бантом, сообразно 7 пункта сего Статута;

4) значительные подвиги человеколюбия вообще;

5) сочинение философических и богословских книг, имеющих целию духовное просвещение, и сочинение книг классических для духовных училищ, Главным училищ Правлением признанных особо уважительными;

6) отличные успехи по ученой части духовного и светского ведомства;

7) отличное устройство нужных монастырей и церквей, стоившее важных издержек, но без пособия казны;

8) долговременное отличное исправление, сверх настоящей должности, многих других, не приносящих жалования, как-то: должности Присутствующего в Консистории, Дикастерии, Духовном Правлении, должности Благочинного и Духовного Депутата;

9) устроение собственным иждивением, или другими мерами (не касаясь пособия казны) церквей в таких местах, где оныя особенно нужны, например: где селения разорены войною, пожарами и другими приключениями, также где, по местным обстоятельствам, предстоят особенные затруднения» (9)

В следующей редакции статута, изданной в 1845 году, сохранились пункты, по которым можно было получить орден:

1) за обращение в православную веру не менее 100 человек нехристиан или раскольников, «секты которых почитаются особенно вредными»;

2) тем, кто «собственным иждивением или склонением к тому других соорудит церковь там, где по местным обстоятельствам настояла в том особенная надобность».

Также при определенных условиях орден св. Анны III ст. можно было получить за учреждение больницы, богадельни или училища, спасение людей во время пожара или наводнения. А также сочинение художественной книги, работы по науке или искусству, признанных «классическими» (10)

Кроме того, с 1845 года орденом мог быть удостоен «протоиерей или священник, исправлявший с особенным усердием 12 лет сряду должность благочинного». Отметим, что аналогичное право на получение ордена имели все гражданские и военные чиновники, прослужившие в одной должности и в одном месте 12 лет сряду.

На основании дополнений статута, последовавших уже в царствование Императора Александра II, священнослужитель мог быть пожалован орденом св. Анны III ст. так же:

1) за особо усердное исполнение непрерывно в течение 12 лет должности благочинного, или члена Духовной консистории, Духовного правления, епархиального попечительства о бедных духовного звания, правления семинарии или Духовного училища Епархиального ведомства;

2) за особо усердное в течение 25 лет исполнение обязанностей по обучению в народных школах.

Если за какую-либо вышеназванную заслугу священнослужитель удостаивался ордена св. Анны III ст., а позднее совершал аналогичное отличие, он имел право на получение ордена св. Владимира IV ст.

Изучение реальной наградной практики позволяет утверждать, что случаи награждения духовных лиц по всем вышеназванным пунктам статута были весьма редки, кроме пожалований за усердное непрерывное исполнение в течение 12 лет должности благочинного или иных должностей по Духовному ведомству.

Важно отметить, что до 1845 года награждение священнослужителя любым орденом давало ему право потомственного дворянства. По Высочайшему указу с 1845 года ордена св. Анны III ст. и св. Анны II ст. стали приносить награжденным личное дворянство и потомственное почетное гражданство для детей. Орден св. Владимира IV ст. сохранял свой высокий статус, как приносивший потомственное дворянство до 1900 года.

Духовные лица, заслужившие права потомственного дворянства, имели перед другими священнослужителями определенные преимущества, например они, могли покупать и наследовать земли, деревни, крепостных крестьян с землей или без земли и «дворовых людей» (до отмены крепостного права) (11)

Поэтому, духовенство стремилось приобрести право на получение ордена св. Владимира IV ст., жалуемого по статуту за беспорочную выслугу военным: за 25 лет, если воинский чин принимал участие, хотя бы в одном сражении, или за 35 лет, если такого участия не было, а также гражданским чинам за 35 лет беспорочной службы. (На ордене при этом были обозначены соответствующие цифры выслуги «25 лет» или «35 лет». Орден с надписью «25 лет» носился с бантом.)

Аргументы в пользу награждения духовенства орденом за беспорочную выслугу лет подробно изложены, например, в письме настоятеля Бобруйского военного собора, участника севастопольской обороны протоиерея Адриана Соловьева. Для любителей исторических деталей приведем это письмо практически полностью. Итак, в 1870 году отец Адриан писал Главному священнику армии и флота М. И. Богословскому:

«Хотя действительно в законе и нет  прямого указания на то, чтобы священники Военного ведомства за военные свои подвиги и самоотверженность в сражениях могли получать на равнее с другими чинами орден св. Владимира IV ст., за 25 и 35-летнюю безупречную свою службу, но по смыслу закона вообще, право на получение этого ордена за 25 и 35-летнюю безупречную службу, — по всей справедливости должно распространяться и на священников Военного ведомства.

Итак, на основании 246-й статьи военного закона, право на получение ордена св. Владимира IV ст. имеют все, кроме лиц  податного сословия.

Вот на основании именно этой-то самой статьи закона должны получать и действительно получают этот орден и лица Духовного ведомства. В статьях №№ 347 и 249-й говориться, что все, пользующиеся правом по ст. № 246-й на получение ордена св. Владимира получают оный и за 35-летнюю безупречную службу, если только на классной должности они прослужат столько лет и в самой русской Империи. Следовательно, и священники Военного ведомства, как сопричисляющиеся по ст. 244 и 246-й закона к ордену св. Владимира и как занимающие классные должности и служащие самой Империи, должны иметь право на получение этого ордена и за 35-летнюю безупречную свою службу в Военном ведомстве наравне со всеми чинами других ведомств.

Далее, если по 251-й ст. закона, этот орден дается за 34 года службы тем, которые были в Севастополе при осаде его, то на каком основании могут быть лишены этого преимущества военные священники, особенно те, бывали не в Севастополе только, но даже в самих сражениях и не в рядах  только своего войска, но впереди его с крестом в руках и лицом к лицу с неприятелем, где жизнь и смерть с каждым шагом, и каждую минуту были вместе рука об руку. Неужели на самом деле, подобные военные подвиги полковых священников в Севастополе и такое  самоотвержение их в сражениях ничего не значат в сравнении со службой гражданских чиновников, которые находились при каких-нибудь присутственных местах или управлениях в Севастополе. 

Наконец, если по 253-й ст. закона за 35-летнюю службу награждаются орденом св. Владимира даже и магометане, бывшие в кампании и в сражении: то неужели в этом случае православные священники военного ведомства хуже магометан. Неужели их военные подвиги ничего не значат в сражении с подобными  им подвигами магометан и вообще не христиан.

Значит, по смыслу закона вообще и на основании вышеизложенных статей в частности, священники военного ведомства должны иметь и действительно имею полное право на получение ордена св. Владимира 4-й степени за 35-летнюю безупречную свою службу наравне с другими чинами всех ведомств.

Тоже почти самое должно сказать и об ордене св. Владимира 4-й с бантом и надписью «25». Так, по 2-му п. ст. № 247 военного закона, орден св. Владимира IV ст. с бантом и надписью «25 лет» дается только тем офицерам, которые действительно в продолжении 25-тилетней безупречной своей службы заявили  себя на поприще своей служебной деятельности и были хотя бы в одной кампании и в одном сражении.

Но многие из полковых священников, как заявлено было мною выше, также участвовали наравне с господами офицерами не только в кампаниях, но даже в самих сражениях, и заявили   свою служебную деятельность не одним только добросовестным исполнением своих обязанностей во время кампаний и в самих сражениях, под неприятельскими выступлениями но и  героическими своими подвигами самоотвержения, предшествуя с крестом в руках впереди войска, о чем ясно свидетельствуют получаемые ими Высочайшие награды: ордена с мечами, кабинетные кресты на Георгиевских лентах и даже Георгиевские кресты.

Каких еще нужно доказательств для того, что служебная деятельность полковых священников во время кампаний сопряжена точно с такими же трудами, невзгодами походной жизни и опасностью, как и служба господ офицеров; и что военные подвиги их и героическое самопожертвование во время самого сражения, ничто не меньше и не ниже подвигов господ офицеров; потому что, находясь впереди войска с крестом в руках, они ничуть не меньше подвергают свою жизнь опасности, как и самые господа офицеры. От сопротивупоставления, таким образом, трудов и военных подвигов полковых священников во время кампаний и в самих сражениях с трудами и подвигами господ офицеров, естественно рождается вопрос, каким образом при таком <…> сходстве этих  военных подвигов лиц одного и того же военного ведомства, одни по закону награждаются, другие оставляются совершенно без всякого внимания. Господам офицерам за бытность их в одной кампании и в одном сражении, дается  за 25-летнюю службу орден св. Владимира IV ст. с бантом, а полковых священников, которые находились не в одной только кампании, а в нескольких и участвовали также не в одном только сражении, а во многих, — таковых священников находят будто бы недостойными таковой награды, и обходят их в законе молчанием. Между тем как строгая справедливость, основанная на том же самом законе требует, что бы и священники Военного ведомства на основании 2-го п. ст. № 281также были сопричислены к ордену св. Владимира IVст. с бантом за военные подвиги свои и за 25-летнюю беспорочную службу наравне с господами офицерами.

Представляя настоящее мое заявление на благоусмотрение Вашего Высокопреподобия имею честь покорнейше просить обратить на это начальственное Ваше внимание и сделать зависящее от Вас распоряжение о внесении настоящего вопроса на обсуждение Высшего Начальства».

Это прошение не было удовлетворено.

В следующий раз по инициативе обер-священника Гвардейского и Гренадерского корпусов, В.Б. Бажанова вопрос о получение священниками ордена св. Владимира IV ст. за беспорочную службу поднимал Командующий гвардейскими и гренадерскими корпусами.

На что Канцлер Императорских и Царских орденов генерал-фельдмаршал князь Волконский ответил: «Орден св. Владимира учрежден в награду отличных подвигов на службе гражданской, военной и морской, а для тех из состоящих в сих рядах службы лиц, которые не имеют случая оказать отличные подвиги, прослужили со времени получения первого классного чина или должности, установлен знак сего ордена IV ст., имеющий надпись: 35 лет, означающую время, беспорочно проведенное или в классных чинах или должностях: следовательно, и награда сия должна принадлежать только состоящим в классах чиновникам гражданской, военной и морской службы.

Распространяя право на награду орденом св. Владимира за 35 лет беспорочной службы на полковых священников, кроме того, что не соответствовало бы первоначальной цели учреждения сего ордена, еще породило бы в народном мнении, то неприличное понятие, что могут быть священники, служащие и не беспорочно. Священник, пока находится в этом звании, должен быть почитаем беспорочным; за это ручается его сан; а потому и награждать его внешним знаком, показывающим число лет беспорочного прослужения, не находится никакой особенной надобности. По сему то священники не награждаются и знаком беспорочной службы, установленным для чиновников.

Сверх того, представление полковым священникам права получать орден св. Владимира за 35 лет, необходимо повлечет распространение сего права и на других священников. Есть много священнических должностей, которые ближе подходят к гражданской службе, как то присутствующие в Духовных Консисториях, Духовных Правлениях, благочинные и другие, а потому орденом сим должны будут украшаться почти все священники, достигшие 55 или 60 летнего возраста, а при безмятежности жизни священника легко заключить можно, какое количество ежегодно будет жалуемо сим орденом, и какое число потомственных дворян прибудет в России.

Пожалование орденами, предоставляющими потомственное дворянство, возросло до того, что без ограничения, сделанного в 1845 году, могло обратиться в тягость Империи. По сему статутом ордена св. Владимира, Высочайше утвержденном в 22 день июля 1845 года, ограничено право получения сего ордена военным и гражданским чиновникам, и многие подвиги, равно как и многие должности, по выборам дворян, дававшие прежде право на сей орден, из статута исключены, а потому было бы несообразно с Высочайшей волею делать в настоящее время, исключение из сего ограничения в пользу полковых священников и распространять на них право получения ордена св. Владимира за 35 лет беспорочной службы, которыми они никогда не пользовались» (12)

Тем не мене, после неоднократных попыток, в 1890 году военное и морское духовенство, в отличие от епархиального, смогло добиться права на получение ордена св. Владимира IV степени за беспорочную службу.

Высочайше утвержденным 15 января 1890 года мнением Государственного совета «о правах священнослужителей Военного ведомства на получение орденов за выслугу лет» были установлены следующие правила:

«1) право на получение ордена св. Владимира IV ст. с надписью «35 лет» приобретают священники, служащие в войсках, управлениях, учреждениях и заведениях Военного ведомства;

2) диаконы (штатные и нештатные), находящиеся на службе в войсках, управлениях, учреждениях и заведениях Военного ведомства за выслугу 35 лет приобретают право на получение ордена св. Анны; если же они удостоились получить сей орден ранее выслуги 35-летнего срока, то награждаются орденом св. Владимира IV ст. с надписью «35 лет»;

3) при исчислении сроков выслуги священников и диаконов <…> принимается год за год, как служба сих лиц со дня рукоположения их в священный сан, в ведомствах Военно-сухопутных, Военно-морском или Епархиальном, так равно и время, проведенное ими до поступления в духовное звание, на учебной или гражданской службе в классных чинах <…>.

5) право на получение ордена св. Владимира IV ст. с бантом и надписью «25 лет» приобретают священники, прослужившие в Военном ведомстве беспорочно 25 лет, бывшие в походах и находившиеся, по крайней мере, в одном сражении».(13)

С 1905 года право на орден св. Владимира IV ст. с надписью «35 лет» или «25 лет» получили священнослужители отдельного корпуса пограничной стражи (14)

Примечательно, что орден св. Владимира IV ст. за 25 лет могли заслужить только военные, морские чины и священнослужители Ведомства протопресвитера военного и морского духовенства и пограничной стражи. Гражданские чиновники довольствовались орденом за 35 лет службы.

Однако, уже с 1900 года планка получения потомственного дворянства опять поднялась — это право стали давать ордена, начиная только с ордена св. Владимира III ст.

Но с 1870-х годов установилась, незакрепленная законодательно практика, награждать, вне установленной последовательности, епархиальных священников орденом св. Владимира IV ст. (а с 1900-х годов орденом св. Владимира III ст.) за 50-летнюю беспорочную службу в священном сане, и остававшихся к тому времени на службе. То есть священник, прослуживший 50 лет, все-таки мог рассчитывать на потомственное дворянство. Хотя, в целом возможности приобретения православными священнослужителями потомственного дворянства были существенно ниже, чем у представителей офицерского корпуса и гражданских служащих (15)

Для рядового епархиального священника до конца Империи низший орден — св. Анны III ст. оставался, по сути, самым высоким из возможных отличий. Священники, награжденные орденами, особенно орденом св. Владимира, занимали в епархиях совершенно особое положение.

Далее отметим, что в мирное время для получения священнослужителем каждой из наград, кроме орденов, испрашиваемых по статутам и благословения Св. Синода, предусматривался не менее, чем трехлетний междунаградной срок. В начале 1915 года Высочайше было разрешено военных священнослужителей награждать за труды по обстоятельствам военного времени без соблюдения междунаградных сроков и, кроме того, представлять «через орден, но не выше ордена св. Владимира III ст. в пределах 10% от общего числа чинов, представляемых к наградам» (16)

Награждения священнослужителей приурочивались до 1890 года ко дню Св. Пасхи и представления к наградам рассматривались членами Синода в дни Великого поста. В 1890 году Св. Синод определил, что «такой порядок награждения духовных лиц не может быть признан целесообразным, так как жалуемые духовенству награды по своему происхождению и значению — дело не церковное, а гражданское, и потому представляется желательным награждения духовных лиц приурочить к одному из табельных дней» (17)

После этого, с 1890 года награждения священнослужителей были приурочены ко дню Священного коронования Императора, а с 1894 года по Высочайшему повелению — ко дню рождения Императора. Награды могли жаловаться и ко дню тезоименитства Его Императорского Величества и в другие дни по усмотрению Государя. В январе 1915 года Высочайше было установлено два срока пожалований: к Пасхе и дню рождения Императора (18)

Далее можно отметить несколько особенностей в наградной практике XIX — начала XX веков. В XVIII — начале XIX веков существовал чин освящения орденских знаков. В этом случае на ектеньях добавлялись следующие прошения о лицах, пожалованных в кавалеры:

«Да подаст носящим я (их — ордена — прим. К.К.) дух мужества, трудолюбия, правосудия и попечения о пользе общей, Господу помолимся»;

«Да сотворит их [кавалеров] ходити пред Ним истиною и правым сердцем, Господу помолимся»;

«Да даст им сердце смыслено и совесть незазорну, еже судити люди в правде, Господу помолимся» (19)

Согласно указу Св. Синода от 14 декабря 1817 года при вступлении в клир лица, заслужившие ордена ранее, сохраняли свои награды. Лица, принимавшие на себя монашеские обеты, слагали с себя орденские знаки, но, став монахами, могли получать их вновь, причем более высоких степеней, для белого духовенства недосягаемых. При этом монашествующие лица не возводились по ордену в дворянское достоинство.

Лицам, запрещенным в священнослужении, ордена носить запрещалось, при извержении из сана ордена снимались.

С 1797 года священнослужители, пожалованные орденами, именовались кавалерами Императорского ордена. С 1819 года в Высочайших рескриптах на пожалование священнослужителей фраза «жалую кавалерами» изменилась на «повелеваю сопричислить ордену». Однако практически «кавалер» ордена от «сопричисленного ордену» ничем не отличался: все преимущества, полагавшиеся по ордену, сохранялись для духовных лиц в полном объеме. Как сказано в законе, священнослужитель наименовался «сопричисленным» ордену «по тому единственно, что <…> для духовенства [это слово] приличнее, нежели слово кавалер, в прямом смысле означающее рыцаря» (20)

Однако в официальной переписке по Военному ведомству, священнослужители, пожалованные орденами, вплоть до революции именовались «кавалерами».

До 1885 года священнослужители могли носить ордена и медали при совершении богослужений в священном облачении. Только с 1885 года по распоряжению Императора Александра III, не находившего для подобной практики «основания в уставах орденов», ношение духовными лицами светских знаков отличия при священном облачении запрещалось.

Как сказано в указе: «Исключение из сего правила допускались <…> лишь для знаков ордена св. Георгия, наперсных крестов на Георгиевской ленте <…> и крестов, пожалованных в память войны 1853–1856 годов» на Владимирской ленте (21) (о них ниже). Названное распоряжение было сообщено Св. Синоду Императором Александром III через обер-прокурора изустно и затем опубликовано в виде указа (22)

В заключение расскажем о памятных бронзовых наперсных крестах, носившихся на ленте ордена св. Владимира: в память Отечественной войны 1812 года и Крымской войны 1853–1856 годов.

Первый был  учрежден 30 августа 1814 года манифестом Императора Александра I. Крестом награждали всех священников и архиереев Русской Православной Церкви, состоявших в сане к 1 января 1813 года.

На лицевой стороне креста было изображено «Всевидящее око» и надпись: «1812 год», на оборотной стороне надпись: «Не нам, не нам, а Имени Твоему» (Пс. 113; ст. 9).

Наперсным крестом в память войны 1812 года, помимо православных священнослужителей, по ходатайству Курляндской консистории Управления духовными делами иностранных вероисповеданий, награждались представители евангелическо-лютеранского и евангелическо-реформатского духовенства Империи (23)

Выдача крестов началась только в 1818 году и продолжалась до середины 1829 года. Кресты рассылались по спискам, представленным в Святейший Синод из епархий правившими архиереями, и выдавались с соответствующим актом. В марте 1818 года таким крестом был награжден иеромонах Саровской пустыни Серафим (Прохор Исидорович Мошнин) — преподобный Серафим Саровский и всея России чудотворец. Всего было выдано около 40 000 крестов, из которых около 4000 для духовных лиц евангелического исповедания.

К 100-летнему юбилею войны в 1912 году было Высочайше даровано право ношения наперсного креста в память войны 1812 года иереям и епископам старшим в роде, которые «имеют ясное доказательство своего происхождения» от лиц, заслуживших такую награду в свое время (24), однако на практике получить это право, вероятно, смогли единицы (25)

Об учреждении наперсного креста в память Крымской войны было объявлено в Высочайшем Манифесте, данном 26 августа 1856 года в день коронования Императора Александра II и Императрицы Марии Александровны.

На лицевой стороне креста было изображено «Всевидящее око», вензеля Императоров Николая I и Александра II и года: «1853–1854–1855–1856». На оборотной стороне надпись: «на Тя Господи уповахом, да не постыдимся во веки», которая является цитатой из молитвы (хвалебной песни) святителя IV века Амвросия, епископа Медиоланского (Миланского) «Тебе Бога хвалим».

В Высочайшем манифесте на учреждение награды говорилось: кресты эти «да свидетельствуют и воспоминают всем и каждому, что духовенство наше в годину искушения явило себя достойным своего священного сана, достойным своих бессмертных предшественников, столько раз содействующих спасению государства и усердными, непрестанно воссылаемыми к Престолу Господа сил молитвами и собственными доблестными деяниями» (26)

Наперсным крестом в память Крымской войны на ленте ордена св. Владимира награждали все российское православное духовенство, от священников до митрополитов, рукоположенное до окончания военных действий. Положением Комитета Министров, утвержденным Императором 27 ноября 1856 года, право на награждение крестом получило также иноверческое христианское духовенство Империи: римско-католическое, армяно-католическое, армяно-григорианское, евангелическо-лютеранское и евангелическо-реформатское (27)

Всего было отчеканено 39010 наперсных крестов, из которых 4568 было выдано неправославному духовенству.

Таков вкратце обзор истории пожалований российскому духовенству Императорских и Царских орденов. Важно отметить, что духовные лица всех вероисповеданий награждались по тем же критериям, что и православные священнослужители, то есть, прежде всего: 1) за беспорочную выслугу лет и 2) за отличия во время боевых действий, что свидетельствовало о порядочности, благонадежности и преданности Престолу.

 

 

 

[1] Полное собрание постановлений и распоряжений по Ведомству православного исповедания Российской империи: Царствование государя Павла I. Пг., 1915. С. 138.

2  РГВИА. Ф. 2044. Оп. 1. Д. 9. Л. 326–326 об., 329, 330, 386..

3 ПСЗ (2). Т. XXXIII. № 32665.

4 Калашников С.В. Сборник законов и форм о наградах (по церковному ведомству). Харьков, 1893. С. 68; Учреждение орденов и других знаков отличия. СПб., 1892. Репринт. изд. СПб., 2002. С. 106; Замысловский Е.Е., Петров И.И. Исторический очерк Российских орденов и сборник основных Орденских статутов. СПб., 1891. 2-е изд. 1892. 3-е репринт. изд. 1892 г. с доп. и коммент. М., 2008. С. 203.

5 Наградные правила, Высочайше утвержденные 1 августа 1898 года, с последовавшими дополнениями [по 1912 год]. СПб., 1913. С. 10–13; Учреждение орденов и других знаков отличия. СПб., 1892; Репринт. изд. СПб., 2002. С. 15–16 и др.

6 РГИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 10185. Л. 425–425 об.; РГВИА. Ф. 2044. Оп. 1. Д. 7. Л. 96.

7 Если награжденный саном архимандрита не имел к моменту награждения палицы, она давалась ему автоматически, так как представляла (и сейчас представляет) элемент облачения при богослужении архимандритов и архиереев.

8 Полное собрание постановлений и распоряжений по Ведомству православного исповедания Российской Империи: Царствование Государя Императора Павла I. Пг., 1915. С. 347, 376–377; ПСЗ (1). Т. XXIX. №. 22260.

9 Замысловский Е.Е., Петров И.И. Исторический очерк Российских орденов и сборник основных Орденских статутов. СПб., 1891. 2-е изд. 1892. 3-е репринт. изд. 1892 г. с доп. и коммент. М., 2008. С. 201–202.

10 Подробнее см.: Учреждение орденов и других знаков отличия. СПб., 1892. Репринт. изд. СПб., 2002. С. 76–77, 95–96; Замысловский Е.Е., Петров И.И. Исторический очерк Российских орденов и сборник основных Орденских статутов. СПб., 1891. 2-е изд. 1892. 3-е репринт. изд. 1892 г. с доп. и коммент. М., 2008. С. 108–130, 244–264.

11 У священнослужителей-дворян были и иные преимущества. Например, они, не имея права заниматься винокурением и продажей вина, могли отдавать собственные винокурни и питейные заведения в аренду. Так же с 1838 года Император Николай I разрешил «при зачислении кандидатами в военно-учебные заведения детей духовных особ, имеющих права дворянства следовать [порядку]: а) детей протопресвитеров, протоиереев и обер-священников, пользующихся преимуществом генерал-майоров и полковников, принимать в 1-й Кадетский корпус; б) детей прочих протоиереев во 2-й, и детей всех священников в губернские корпуса». См.: ПСЗ (1). Т. XXXVII. №. 28782; Свод законов 1857 г. Т. 9. Ст. 284, 289, 290;ПСЗ (2). Т. XIII. №. 11755.

12 РГИА. Ф. 496. Оп. 2. Д. 1713. Л. 2–3.

13 При исчислении сроков выслуги 35-ти лет убавлялся год священнослужителям, получившим в свое время Высочайшее благоволение. При исчислении сроков выслуги 25-ти лет убавлялось полгода или год за полученное Высочайшее благоволение и год или два за орден св. Анны III ст., полученный за отличия на войне до 5 августа 1855 года с бантом или после 5 августа 1855 года — с мечами. См.: Калашников С.В. Сборник законов и форм о наградах (по церковному ведомству). Харьков, 1893. С. 30–31.

14  ПСЗ (3). Т. XXV. № 25729.

15 Подробнее см.: Матисон А. В. Возведение православных священнослужителей в дворянское достоинство в XVIII – начале XX вв. (на примере духовенства Тверской епархии) // Генеалогический вестник. 2001. № 5.

16 РГИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 9653. Л. 108, 429, 508, 577–579, 625, 633, 654.

17 Вестник военного духовенства. 1890. № 24. С. 748.

18 РГИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 9653. Л. 577–579.

19 РГИА. Ф. 834. Оп. 1. Д. 971. Л. 2. Сноска дается по: Мусин А. Е., диакон. Современная система наград Русской Православной Церкви // http://sovet.geraldika.ru/article.php?coatid=1990.

20 ПСЗ (1). Т. XXXVII. №. 28782.

21 Калашников С.В. Сборник законов и форм о наградах (по церковному ведомству). Харьков, 1893. С. 41.

22 История Русской Церкви: В 9 т. М., 1994–1997. Т. 8. Ч. 1: Смолич И. К. История Русской Церкви, 1700–1917 гг. М., 1996. С. 559.

23 ПСЗ (1). Т. XXXIII. № 26203.

24 ПСЗ (3). Т. XXXII. № 37957. п. 5.

25 РГИА. Ф. 806. Оп. 5. Д. 7447.

26 ПСЗ (1). Т. XXXII. № 25671. п. 2; ПСЗ (2). Т. XXXI. № 30895. п. 11.

27  ПСЗ (2). Т. XXXI. № 31182.

 

 

 

Сокращения:

ПСЗ — Полное собрание законов Российской Империи

РГАДА — Российский государственный архив древних актов

РГВИА — Российский государственный военно-исторический архив

РГИА — Российский государственный исторический архив

 

Синодик кавалеров ордена святого князя Владимира.

СПб. Князь-Владимирский собор. 2015.